Осторожно мошенник в благотворительности!

Оригинал взят у irinka_hema и Alexander Vereshchak

За те годы, что я в благотворительности я видела много разных мошенников, кормившихся с темы больных детей. Подставные сайты с историями реальных детей, но "левыми" реквизитами, совсем-совсем выдуманные истории, реальные родители реальных детей, злоупотребляющие доверием жертвователей… В общем, много вариантов было… Но то, что происходит последние полтора года… Как сказала моя коллега "борзометр у чувака зашкаливает".

Открыть спойлер

Сначала схема выглядела следующим образом: на телефон мамы больного ребенка звонил мужчина, говорил, что пытается перевести большую сумму денег на ребенка, но для этого ему нужно знать дату выпуска карты и 3 цифры с оборота карты (под магнитной лентой). 3 цифры с оборота – это CVV-код для дистанционной оплаты картой. 90% родителей об этом не знали, поэтому сообщали мошеннику код. Дальше на телефон приходило СМС "вы подтверждаете платеж на сумму ***?", и тут же раздавался звонок от того же "благодетеля": "я перевел вам деньги, но вы должны подтвердить, что согласны их принять. Вам пришла СМС с кодом, который вы должны сказать мне". Снова-таки – большинство родителей не врубались в то, что "платеж" не = зачисление, а как раз наоборот. Итог – с карточки снималось 200-500-4000 грн.

Работал мошенник обычно по выходным и очень систематично – просто брал детей с одного благотворительного сайта и по очереди обзванивал. После нескольких таких эпизодов мы говорили родителям, предупреждали, просили блокировать карты для интернет-платежей. Мошенник снова звонил, снова пытался снять деньги. Наткнувшись на заблокированные карты, говорил, что хочет перевести 15 000 грн через интернет-банкинг, но не может, так как карта закрыта для интернет-операций, инструктировал как отключить блокировку и снова снимал все, до чего доставал.

Писались заявления в милицию. Писались заявление в службу безопасности банка. Чувак затихал на пару недель-месяцев, а потом появлялся снова, обзванивая подопечных следующего благотворительного сайта. Всегда с одного и того же телефона. И совершенно не смущался, когда его посылали на три буквы, а просто набирал следующий телефон в списке, иногда – соседа по палате того, кто только что его послал.

А 30 декабря 2012 телефон зазвонил у меня. Мужчина представился Давидом, профессиональным телохранителем, который работает в основном по контракту на Западе. Сказал, что хочет помочь подопечным нашего фонда. И начал рассказывать, что у него счет в немецком банке. И это очень особенный счет, с него нельзя переводить по реквизитам на другой счет, можно только с карточки пополнить другую карточку через терминал. И для этого ему нужен номер телефона, который привязан к карте… "Для пополнения карты не нужен телефон. А вот для мошеннических действий – нужен" – ответила я и на том конце трубки раздались короткие гудки.

Я тут же написала во внутреннюю рассылку волонтеров, работающих в онко о новом явлении мошенника. Оказалось, что он звонил еще нескольким людям – волонтерам и родителям. А после нового года мне посыпались звонки от подопечных семей…

Мошенник звонил в основном семьям из категории неактивных. Тем, кто закончил лечение. Буквально уговаривал принять деньги ("ну вы же потратились на лечение, наверняка долги остались и вообще помощь лишней не бывает"). Если не получалось – начинал угрожать "ваша просьба висит на благотворительном сайте. Если вы отказываетесь от помощи, значит вы мошенники!". Но обычно до этого не доходило. Родители соглашались с тем, что таки да, помощь лишней не будет. Тем более человек обещал 15-20 тысяч грн. И спрашивал на первом этапе только номер карты и телефон, который к ней привязан. Потом – отправить СМС на сервис-номер банка с определенным кодом. Потом – продиктовать ему код, пришедший по СМС. И… с карточки видимо по системе "Экстренные деньги" (возможность получить энную сумму в банкомате без тела карты, отправив с телефона только с ее номером и телефоном) снимались 400-500 и т. д. грн.

Мало того… попадались родители, на чьих картах денег не было (ибо сбор давно закрыт). Таких мошенник уговаривал положить на карту 400-500 грн, так как с его такой специфической карты немецкого банка невозможно сделать перевод на пустую карту. И после того, как родители клали эту сумму, благополучно снимал ее по прежней схеме.

На крючок мошенника попалась не одна и не две семьи. Заявления в милицию были отданы. Звонки идут с одного и того же телефона. Все деньги снимались в одном и том же банкомате. На наши звонки мошенник отвечает "да, я украл! А вы поймайте меня!". И чувак по-прежнему на свободе и продолжает обзванивать родителей. Некоторых ПО ВТОРОМУ РАЗУ!!!

Я не знаю, что вместо совести у этого человека. Мне непонятно, почему пьяного хулигана, который "минирует" вокзал арестовывают за несколько часов, а мошенников, которые не меняют номер телефона и банкомат – не могут. А еще мне непонятно, что делать дальше! Как защитить семьи от мошенников?! От этого и от следующих! Своих пока как можем инструктируем! Но сколько благотворительных групп гуляет по соцсетям! Как донести информацию до всех потенциальных жертв?!

Вот и прошу вас, френды о перепосте этой инфы! Чем больше волонтеров, фондов, нуждающихся людей узнают о том, что не все обещающие помощь, на самом деле помогут, тем больше денег пойдет на нуждающихся, а не в карман мошеннику!

И очередной раз напоминаю: для того, чтобы сделать перечисление на карту нужно знать только ее номер, МФО, ОКПО, р/с, ФИО того, на кого она оформлена, изредка оператор банка может спрашивать ИИН. Если вас просят сообщить пришедший на телефон код, любые цифры с карты, кроме ее номера, номер телефона, привязанный к карте, отправить какие-то коды на сервис-номер банка – вас хотят ограбить! НИКОГДА НЕ СООБЩАЙТЕ ПИН-КОД, ЦИФРЫ С ОБРАТНОЙ СТОРОНЫ КАРТЫ И ПАРОЛИ ИЗ ПРИШЕДШИХ ОТ БАНКА СМС КОМУ-ЛИБО!!!

UPD: телефон, с которого звонит чувак 066 035 24 52

Советы для руководителя: какие слова сделают вас особенным

Даже незначительные вещи оказывают невероятное влияние на жизнь каждого из нас. И на вашу тоже. И чью-то жизнь могут значительно изменить лишь несколько слов! Вот те слова, которые вы не должны стесняться говорить каждый день своим сотрудникам, коллегам, членам семьи, друзьям и всем, кто волнует вас. «Вот что я думаю» Вы —…

Учимся решать конфликты. Продвинутым супругам.

Начнем с того что - Конфликты... это хорошо. В конфликтах есть 50% возможности, правды о вас самих и хорошая обратная связь, как о партнере. Это честно. :)))  Вы же хороший партнер?  А значит эта информация, станет для вас витаминкой и даст вам больше сил и возможностей.  А.А Ершов предлагает нам несколько толковых правил решения конфликтов. Запомнить их не составит труда, а вот воплотить, придется постараться.

1 правило:  Замечание супругу надо делать наедине и выяснять причины его поведения, чтобы устранить недоразумение.

Конфликтующие супруги игнорируют это правило и выясняют свои отношения в присутствии всех членов семьи, включая детей. Негативные последствия такого поведения родителей очевидны это снижение уважения к ним со стороны детей, влияние на психику детей, приучение их к вседозволенности. Это же правило применимо и к взаимоотношениям с ребенком. С точки зрения предупреждения конфликта с ребенком очень важно, чтобы родители оберегали его самолюбие, избегали публичного обсуждения его поведения и не допускали нецензурных выражений в его присутствии.

< 2 правило:  Члены семьи должны стремиться понять позицию друг друга, не отвергать ее сразу же и резко, дать человеку возможность высказаться до конца.

Умение терпеливо выслушать другого человека, будь то взрослый или ребенок, определяет культуру общения в семье, которая не появляется в одночасье, а складывается в процессе всей жизни семьи. Прочитав эти строки, иной усмехнется: как можно терпеливо выслушивать пьяного супруга, не вяжущего лыка? В подобной ситуации вообще исключены какие-либо выяснения отношений, ибо они могут только ухудшить и обострить обстановку.

3 правило:  Свою ошибку надо признать быстро и решительно, опережая возможную критику и нелицеприятные высказывания.

Есть в арсенале у психологов и еще одно правило. Суть его в том, что при конфликте вести разговор надо в доброжелательном тоне, но твердом и спокойном. Это значит, что надо сдерживать свои эмоции, следить за своей речью, т.е. уметь владеть собой

Казалось бы, что в этих правилах нет ничего особенного. Но особенное все-таки есть, ибо, как утверждает А.А. Ершов, в основе этих правил лежит общепринятый закон отклика, или взаимности.

В реальной жизни этих правил не знают, либо знают, но не придерживаются. Поэтому разрастается конфликт, участниками которого становятся все члены семьи

Как и предупреждение конфликта в семье, его разрешение лежит в плоскости психологии отношений Устранение конфликта должно начинаться с выяснения и осознания причины и возможных последствий столкновения. Зная характеры друг друга и членов своей семьи, супруги должны проявлять уважение к каждому участнику конфликта, а также терпимость к той позиции или точке зрения, которой придерживается оппонент. Для разрешения конфликта важна нормальная атмосфера в семье. Нельзя обязать человека понять другого, посмотреть на столкновение с его позиции, но только доброжелательность и воля каждого конфликтующего могут способствовать нормализации отношений. Когда речь идет о конфликте с детьми, необходим индивидуальный подход, повышенное внимание к только еще формирующемуся человеку.

Нормализацией отношений в семье можно считать: а) достижение взаимного примирения и согласия; б) компромисс, т.е. согласие на основе взаимных уступок, но при сохранении своих основных позиций, взглядов, отношений; в) победу одной стороны над другой со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Перманентные конфликты, превратившиеся в постоянные, приводят к распаду семьи. Финалом разногласий и столкновений является развод. По мнению психологов, ему предшествует процесс, состоящий из нескольких стадий: 1) эмоциональный развод, выражающийся в отчуждении, безразличии супругов друг к другу, утрате доверия и любви; 2) физический развод, приводящий к раздельному проживанию супругов; 3) юридический развод, требующий правового оформления прекращения брака. Ю.Б. Рюриков рассматривает право на развод как право на исправление ошибки в выборе спутника жизни, право на новый поиск личного счастья. Право на развод освобождает супругов от бесконечных конфликтов, от того дискомфорта, который они порождают. В то же время оно не устраняет межличностные конфликты в тех случаях, когда в семье есть дети. У них нет права на поиск новых родителей, они продолжают оставаться причиной споров теперь уже бывших супругов по поводу права на свидания, на воспитание, на алименты и т.д.

Гунхард Вебер. О том как складываются и не складываются отношения в паре

Как мы становимся мужчинами и женщинами

Что нужно делать, чтобы научиться развивать собственный пол, чтобы его принимать, признавать и ему соответствовать? Начнем с мальчиков. В детстве мальчик находится в сфере влияния матери, от нее он узнает, что такое женственность. Оставаясь там, он воспринимает женское сверх меры, и оно заполоняет его душу. Это мешает мальчику принять отца, мужское начало в нем сужается и чем дальше, тем больше пропадает. В сфере влияния матери из сына зачастую получается лишь юноша, но не мужчина, покоритель сердец, любовник, но не муж. Чтобы стать мужчиной, он должен справиться с искушением самому стать женщиной и избавиться от иллюзии, что он может быть женщиной. Поэтому он должен отказаться от первой женщины в своей жизни и достаточно рано перейти из сферы влияния матери в сферу влияния отца. Он должен оторваться от матери и встать рядом с отцом.

Для сына это огромный отказ и коренной перелом. Раньше этот переход осуществлялся осознанно при помощи ритуалов инициации. После них мальчик уже не мог вернуться обратно к матери. В нашей культуре переходный момент отделения от матери происходил, когда юноша призывался на военную службу. Там юноши превращались в мужчин. Сегодня они могут пройти альтернативную службу и остаться за это маменькиными сынками. Рядом с Отцом сын становится мужчиной, который отказался от женского в себе. Тогда он может предоставить женщине дарить ему женское, и тогда складываются надежные, прочные отношения.

Дочь тоже сначала находится рядом с матерью и интенсивно ее воспринимает, но иначе, чем сын. Она тянется к отцу. Первое знакомство с мужским началом происходит в отношениях с отцом, и мужское очаровывает ее. Если она остается в сфере влияния отца, ее душа переполняется мужским. Тогда она сможет стать лишь девушкой, но не женщиной,- возлюбленной, но не женой. Позже она не сможет полноценно подойти к другому мужчине, ценить его и обращаться с ним как с равным.

Гунхард Вебер. Отношения между родителями и детьми ( из книги Гунтхарда Вебера)

Гунхард Вебер. Отношения между родителями и детьми

из книги Гунтхарда Вебера Родители дают детям жизнь


В первую очередь, к порядкам любви между родителями и детьми относится то, что родители дают, а дети берут. Но речь здесь не просто о «что-то давать» и «что-то брать», а о давать жизнь и принимать жизнь. Давая детям жизнь, родители дают не что-то, что им принадлежит. Они дают своим детям то, чем являются сами. Они не могут ни что-то к этому прибавить, ни что-то выпустить или оставить себе. Вместе с жизнью они дают детям самих себя — такими, как есть, ничего не прибавляя и не убавляя. Соответственно, дети, получая от родителей жизнь, могут принять родителей только такими, как они есть. Они не могут ни что-то добавить, ни что-то пропустить или от чего-то отказаться.
То есть это обладает совершенно иным качеством, чем когда я кому-то что-то дарю, поскольку у детей не просто есть родители, но это их родители. Родители дают своим детям то, что в свое время получили от своих родителей, а также что-то из того, что, будучи парой, они взяли друг от друга. Помимо того, что родители дают детям жизнь, они о них заботятся. В силу этого у родителей и детей возникает колоссальный разрыв между «давать» и «брать», ликвидировать который дети не в состоянии, даже если бы захотели.

Маленький пример:

Среди участников курса был бизнесмен, которого мать отдала в свое время на усыновление, поскольку вела весьма легкомысленный образ жизни. Он вырос в приемной семье и познакомился с матерью, когда ему было уже двадцать лет. Сейчас мужчине было около сорока, и за все эти годы он видел мать всего три или четыре раза. Мужчина вспомнил, что она живет где-то неподалеку, и вечером отправился к ней. На следующее утро он рассказал, что просто вошел и сказал: «Я рад, что ты меня родила». Пожилая женщина была беспредельно счастлива.

Чтить дары и дающих

Во-вторых, к порядкам любви между родителями и детьми, а также между братьями и сестрами относится то, что каждый, кто берет, чтит полученный дар и того, от кого он его получил. Принимающий так держит полученный дар на свету, пока тот не засияет, и пусть от него он перейдет в свою очередь дальше, блеск его будет отражаться на дающем.

Семейная иерархия

В-третьих, к порядкам любви в семье относится иерархический порядок, который так же, как «давать» и «брать», идет сверху вниз, от более ранних к более поздним. Поэтому родители обладают преимуществом перед детьми, а первый ребенок — перед вторым.

Этот порядок относится также к «давать» и «брать» между братьями и сестрами. Появившийся на свет раньше должен давать появившемуся позже, а появившийся позже должен принимать от появившегося раньше. Каждый, кто дает, раньше брал, а тот, кто берет, позже тоже должен будет давать. Поэтому первый ребенок дает второму и третьему, второй принимает от первого и дает третьему, а третий берет у первого и у второго. Старший ребенок больше дает, а младший больше берет. За это самый младший ребенок часто берет на себя заботу о родителях в старости.

Поток «давать» и «брать», текущий сверху вниз, как и течение времени от «раньше» к «позже», нельзя ни остановить, ни отменить, ни повернуть вспять, направив его снизу вверх или от «позже» к «раньше». Поэтому дети всегда стоят ниже родителей, поэтому появившийся позже всегда идет за появившимся раньше. Поток «давать» и «брать», так же как время, всегда течет дальше и никогда — назад.

Между родителями существует собственная иерархия, которая не зависит от того, кто вошел в систему раньше. Поскольку их отношения начинаются одновременно, в смысле изначального порядка они всегда равны. Их место в иерархии зависит от их функции в семье, например, от того, кто отвечает за безопасность.Нарушения порядка между родителями и детьми

Инверсия порядка «давать» и «брать»

Порядок процесса «давать» и «брать» в семье переворачивается с ног на голову, если более поздний, вместо того чтобы принимать от более раннего и уважать его за это, стремится ему давать, как будто он ему равен или даже выше его. Например, если родители хотят брать у своих детей, а дети хотят давать им то, что те не получили от своих родителей или партнера, то родители хотят брать как дети, а дети хотят давать как партнеры и родители. В этом случае поток «давать» и «брать» вместо того, чтобы течь сверху вниз, вопреки силе тяжести должен потечь снизу вверх. Но тогда он, как ручей, возжелавший течь не вниз, а вверх, не доберется ни туда, куда хочет, ни туда, куда должен.

Когда возникает такое отклонение, когда у родителей возникает желание брать, а у детей — желание или необходимость давать, порядок оказывается нарушен.

Если родителям что-то нужно, они обращаются к своему партнеру или родителям. Когда родители обращаются со своими притязаниями, которые не соответствуют отношениям, к детям (например, за утешением), происходит перверсия отношений— парентификация. Причем дети не могут этому сопротивляться. Тогда они оказываются во что-то вплетены и присваивают себе права, которых на самом деле не имеют, за что в конечном итоге сами себя наказывают. Однако позже, когда ребенок станет разумным, это можно исправить. Это и называется терапией!

Вопрос: Ты не мог бы еще раз сказать, что такое парентификация? Б. X.: Это когда дети входят для своих родителей в роль их родителей.

Вопрос: То есть, если дочери приходится быть мамой для мамы или мамой для папы?

Б. X.: Я выразился точнее: когда ребенок входит в роль. Это более многослойно. Если, например, мать отвергает собственную мать, то одного из своих детей она отвергает так же, как отвергает мать. Это парентификация. Те чувства, которые родитель испытывал по отношению к своим родителям, он испытывает потом по отношению к одному из своих детей, и тогда ребенок не может быть ребенком, он оказывается в роли одного из родителей. Тебе нужно смотреть на это шире. В расстановках это становится видно сразу. Часто бывает, что в расстановке ребенок выказывает беспокойство, тогда я спрашиваю родителей, что произошло с их родителями, и в расстановку вводится отсутствующий или отвергнутый родитель. Ребенок сразу успокаивается, что указывает на то, что он был па- рентифицирован. Часто бывает и так, что человек не взял чего-то от своих родителей и теперь хочет получить это от своего ребенка.

Отвержение одного из родителей

На одном из семинаров участник предъявляет на супервизию следующий случай.

Арндт: У меня вопрос по поводу признания детьми отца. Я уже несколько лет интенсивно работаю с одной семьей. Родители сейчас в разводе, и дети с невероятной ненавистью отвергают своего отца, который сейчас уже ушел из семьи. Причина в том, что отец у них на глазах постоянно избивал и терроризировал мать. А теперь дети знают, что он имел гомосексуальные контакты со школьниками. Сейчас дети вообще не хотят его знать, хотя тот очень старается, пишет им и присылает подарки. Но они рвут фотоальбомы и уничтожают фотографии отца.

Б. X.: Сколько детям лет?

Арндт: От десяти до восемнадцати, живут с мамой. Они ненавидят отца и говорят, что больше не хотят его видеть.

Б. Х.\ Итак, первое: дети выражают ненависть матери. Здесь можно использовать такую стратегическую интервенцию: ты говоришь детям, чтобы они сказали матери: «Мы ненавидим отца за тебя», и не давать никаких объяснений. Это был бы первый шаг к тому, чтобы все начали думать.

Я расскажу тебе по этому поводу одну историю, которую ты можешь пересказать им в качестве устрашающего примера.

Однажды мы с женой по приглашению главврача клиники Гейдельберга проводили в психосоматическом отделении первичную терапию для пациентов с психосоматическими рас­стройствами. Сеансы проводились каждый день в течение двух недель. По утрам у них была другая программа. В первый день моя жена пошла к одной из таких пациенток, которая страдала тяжелой депрессией. В ходе работы она вдруг громко крикнула, обращаясь к отцу: «Лучше б ты сдох на войне!» — и все это с холодной яростью. На следующий день с ней работал я. Я спросил ее, что произошло с ее отцом. Оказалось, что на войне он получил ранение в голову. Когда он вернулся, у него часто случались приступы помешательства, от чего очень страдали мать и обе дочери.

На следующий день я спросил, есть ли у нее дети. Она ответила, что у нее двое сыновей. Я сказал ей: «Один из твоих сыновей будет копировать твоего отца». Она взглянула на меня, но ничего не сказала. Тогда я спросил, как она чувствует себя в браке. Она ответила, что плохо, но муж очень о ней заботится, поэтому она остается с ним, хотя его не любит.

Через несколько дней она выглядела очень подавленной и взволнованной, и я спросил ее, что случилось. Она сказала, что получила письмо из интерната для детей с нарушениями развития, где находился ее младший сын. Он что-то там натворил. И вдруг произнесла: «Я ведь так его люблю». Тогда я попросил ее встать лицом к стене, посмотреть на своего сына и сказать ему: «Я ведь так тебя люблю». Она произнесла эти слова, но прозвучали они абсолютно фальшиво. Я сказал, что это неправда, что слушать это невозможно. Она страшно на меня разозлилась. На следующий день я снова пошел к ней. Она удивилась, что я вообще пришел. Я попросил ее еще раз встать к стене, представить себе сына и сказать ему: «Твоего отца я отвергаю, тебя я люблю». Она сказала. Я спросил: «Как бы отреагировал твой сын, если бы он это услышал?» Она ответила: «Не знаю». Тогда я спросил: «А он вообще имел бы право как-то отреагировать, он вообще мог бы себе это позволить?» Она сказала: «Нет». Я: «Поэтому он и сходит с ума».

В том же помещении находился человек, которого мать оставила в роддоме, а сама просто сбежала. Он перебывал потом во множестве приемных семей и действительно очень страдал. Тогда я сказал ей: «Смотри, несмотря на то, что ему пришлось несладко, он никогда не сойдет с ума, потому что знает, откуда эта боль, он понимает, что с ним и почему».

Эту устрашающую историю, Арндт, ты можешь рассказать семье, чтобы динамика стала явной. Детская ярость имеет самые плохие последствия. Так как же с этим быть?

Первое — это то, что стать отцом и быть отцом никак не связано с моралью. Он является отцом детей не потому, что он плохой или хороший. Становиться отцом и становиться матерью — процесс, находящийся по ту сторону моральных оценок. Свое достоинство он черпает не из каких-либо моральных качеств.

Пример:

Однажды здесь был врач, чей отец был рейхсврачом СС и участвовал во многих экспериментах в концлагерях. После войны он был приговорен к смерти, но каким-то образом оказался на свободе. Сын спрашивал: «Что мне делать с отцом?» На что я ему ответил: «Когда отец тебя зачинал, он не был эсэсовцем». Одно никак не связано с другим. Это можно и даже нужно разделять. Ребенок может признавать своего отца как отца, не отвечая и не будучи обязанным отвечать за его поступки и их последствия, так же как он не обязан отвергать из-за них его как отца. Ребенку не обязательно их одобрять. Он может сказать: «Это плохо. Я не имею к этому никакого отношения, но ты — мой отец и как отца я тебя уважаю». А что еще может ребенок?!

Очень важно проводить такое различие. То, что произошло, уже сделало необходимым расставание с отцом. Но оно не обязательно должно сопровождаться ненавистью, потому что ненависть привязывает. Дети могут сказать: «Это плохо, но мы уважаем тебя как отца».

Еще кое-что по поводу твоей семьи, Арндт. Та ненависть, которую дети демонстрируют по отношению к отцу, это ненависть матери. Но это не избавляет их от последствий. Это очень важно. Все, что человек делает, будь то по причине переплетения или нет, последствия для него, а может быть, и для его детей будут те же. Он не может выгораживать себя и думать, что последствия могут как-то измениться только потому, что он находится в переплетении. Однако эта ненависть имеет еще одно следствие. Несмотря на то, что сейчас дети испытывают чувства матери, позже они 4 будут копировать в своем поведении отца. Они будут становиться такими, как он. Единственное решение заключается в том, чтобы мать сказала: «Я вышла замуж за вашего отца, потому что его любила, и если вы станете такими, как он, я с этим соглашусь». Тогда дети были бы свободны.

Б. X.: Это была бы стратегическая интервенция огромного значения. Но ты должен быть сам в этом уверен.

Арндт: Трагизм этой ситуации еще и в том, что суд будет решать, сможет ли отец в принципе общаться с детьми. Дело в том, что мать оспаривает его право на посещения.

Б. X.: Я тоже был бы за отсутствие контактов. Я бы сказал отцу, что сейчас уместно отказаться. Этим он ответит за последствия своего поведения, и это скорее позволит детям его уважать. Хотя в судах решения выносятся не по психологическим критериям, а по чисто правовым, в результате часто выходит то же самое. Я бы не стал создавать тут противоречий.

(Во время круга, обращаясь к Арндту): Я хочу сказать тебе еще кое-что по поводу той семьи, о которой ты говорил. Тебе нужно исходить из того, что у этой женщины имеет место динамика двойного смещения, и ее ненависть заимствована из системы. Если она находится внутри такого переплетения, с ней трудно найти прямой контакт. Тогда тут не остается ничего другого, кроме как смотреть и искать, что происходило в ее родной системе. Это могло бы помочь.

Принятие отца и матери

Широко распространена позиция, что для того, чтобы дети принимали и признавали родителей, родители должны это сначала заслужить. Родители словно предстают перед трибуналом, а ребенок смотрит на них и говорит: «Это мне в тебе не нравится, поэтому ты мне не отец» или; «Ты не заслуживаешь быть моей матерью». То есть они обосновывают свой отказ брать, упрекая родителей в том, что то, что они получили, было не то, что нужно, или этого слишком мало. Они оправдывают свое не-принятие ошибками дающего и ставят «право» родителей быть их родителями в зависимость от неких их качеств, то есть заменяют принятие требованием, а уважение — упреком. К тому же такую позицию поддерживают некоторые виды психотерапии, например, а-ля Элис Миллер. Это безумие и полное искажение действительности. А результат всегда один: дети остаются бездеятельными и живут с ощущением пустоты.

Про Аристотеля рассказывают, что одного своего нового ученика он уже через несколько дней отправил домой с таким обоснованием: «Я ничего не могу ему дать, он меня не любит». Имея отца, человек имеет его таким, какой он есть, и именно такой, как есть, он и нужен. И мать у человека такая, как есть, и именно такая, как есть, она и нужна. Ей не надо быть другой. Поскольку, как уже было сказано, отцом и матерью становятся не благодаря каким-то моральным качествам, а путем известного исполнения, и оно для нас предопределено. Кто принимает вызов этого исполнения, тот включен в великий порядок, которому он служит, независимо от своих моральных качеств. Родители заслуживают признания как родители благодаря этому исполнению и только ему. То, что родители делают вначале, имеет гораздо большее значение, чем все, что они делают потом. Главное, что приходит от родителей, приходит через зачатие и рождение. Все, что следует потом, идет в придачу и может быть получено от кого-то другого.

Ребенок может быть в ладу с самим собой и обрести свою идентичность, только когда он в ладу со своими родителями. Это означает, что он принимает их обоих такими, как они есть, и признаёт их такими, как они есть. Если один из родителей оказывается «вычеркнут», то ребенок ополовинен и пуст. Он чувствует этот недостаток, и это становится основой для депрессии. Излечиться от депрессии можно, приняв исключенного родителя, чтобы он обрел свое место и свое достоинство. Когда человека подводят к принятию одного из родителей, у него часто возникает страх, что он может стать таким же, как этот родитель, что он может перенять некие черты, которые ему приписывает. Этим страхом он позорит своих родителей. Ему, напротив, следует сказать: «Да, вы мои родители, и я такой же, как вы, и я хочу быть таким. Я согласен с тем, что вы мои родители, со всеми последствиями, которые это для меня имеет».

Принятие отца и матери — это процесс, который не зависит от их качеств, и этот процесс целительный. Тут нельзя разделять: вот это я возьму, а вот это — нет. Родителей принимают такими, как они есть. Мы часто называем хорошим то, что для нас удобно, а плохим то, что для нас неудобно. Но такое деление примитивно.

Существует два основных варианта, как дети представляют себе своих родителей и как родители представляют себе детей. Если человек представляет себе родителей и видит их перед собой, значит, с родителями нужно что-то еще уладить. Кто принял своих родителей, кто с ними в ладу, может увидеть их за собой. Если родители все еще перед вами, то, как следствие, вы не можете идти, вы упираетесь в своих родителей. Когда они позади, вы можете идти, все пути для вас открыты. И когда вы идете вперед, родители стоят и доброжелательно смотрят вам вслед.

http://elenaglushko.ru/stati-sistemnie-vzaimootnosheniya-rasstanovki/gunchard-veber-otnosheniya-mezhdu-roditelyami-i-detmi.html

Гунхард Вебер. Папин сын и мамина дочь (выдержки)

Гунхард Вебер. Папин сын и мамина дочь

Вопрос: Вы пишите и говорите на семинаре, что дочь должна быть с матерью, а сын с отцом. В вашей книге есть пример, когда дочь в то время, как была девочкой, не была рядом с матерью, а была рядом с отцом. Как это можно исправить потом?

Гунтхард: Я сейчас кое-что объясню, но немного упрощу. Конечно в жизни это не совсем так просто. У мальчиков это так: мальчики сначала больше с матерью, но если они слишком долго задерживаются в этом кругу мамы, то они слишком много получают женского, становятся такими «пухленькими», «рыхлыми». Конечно же, есть большое преимущество, если они идут за мамой, то они долго остаются молодыми. Время взросления продолжается до 40-50 лет. Но маменькины сыночки боятся женщин. У них есть страх слишком приблизиться к женщине, и они не слишком хорошо обращаются с женщинами. И очень важно в развитии мальчиков, чтобы отцы взяли на себя больше ответственности, когда сыновья находятся в возрасте от 6-ти до 12 лет.

И чтобы мамы в этом возрасте сыновей немного отпустили. Путем расстановки это можно сделать и позже. У меня это по-настоящему произошло, когда моему отцу было 85 лет. В своей расстановке я пробовал внутренне перейти на сторону отца и уйти от мамы. Я раньше стоял на стороне мамы, на месте ее любимчика. Я, конечно, чувствовал себя важным, но отца я не чувствовал. А у девочек это происходит так. Они тоже сначала близко к маме, но не так сильно близки, как мальчики. Почему-то мальчики еще ближе «прижимаются», поэтому девочки развиваются быстрее. И потом девочка идет к папе. И как раз в этот момент они начинают замечать привлекательность мужского. И они хотят за папу выйти замуж. Но если девочки остаются, задерживаются в кругу отца, они остаются девочками. И потом позже они играют роль любовниц, они очень прилежны в профессии, но им как бы не достает полной женственности, женского. И хорошо, когда они с этой отцовской стороны опять переходят на женскую. Там они больше получают женского. Я схематично попытался это представить. И это важная часть моей работы: чтобы мужчины чувствовали себя по-настоящему мужчинами, а женщины – женщинами.

Вопрос: На сколько важно чтобы рядом с сыном был именно отец или достаточно, чтобы это был образ отца?
Гунтхард: В первую очередь речь идет о родном отце. И это можно сделать даже если он больше не жив. Нужно представить человека, посмотреть на него с любовью и выразить ему знак уважения, его семье и встать радом с ним как сын. Это во внутренней картинке важно сделать. Лучше, конечно, это сделать, пока отец еще жив. Родной отец обязательно должен иметь хорошее место. Но многие моменты в жизни молодой человек может переживать и с другими мужчинами, например, с отчимом или человеком, который принял тебя в семью. Но они полностью никогда не заменят отца.


Вопрос: У меня есть много примеров, когда мальчики в семье без отцов с матерями- одиночками вырастают в настоящих мужчин, и в семье, где был отец и мать, вырастали маменькиными сыночками. В данной ситуации, когда мальчики растут без отца, что для них играет роль мужчин, куда они уходят в определенный момент?

Гунтхард: Это очень трудно. В Германии у нас был пример такой расстановки, где отец погиб на войне. Сын тогда был еще слишком маленьким. Мать очень уважительно относилась к отцу. Это было так, как будто он присутствовал среди живых. Я помню, как мама в расстановке сказала: «Твой отец во мне и я его здесь представляю».

Вопрос: Тогда, исходя из этого, можно предлагать матерям, растящих сыновей в одиночестве без отцов, уважительно говорить детям об отцах.

Гунтхард: Да, это очень важно, нужно в детях уважать родителя. Это будет иметь очень хороший эффект.

(запись с семинара 2002 г.)

Как отдать долги родителям? Разрушаем детские мифы.

О как нам это знакомо!!!
- Ты должен... убирать...понимать...слушать..не позорить.. не...не....не... любить тоже должен!.
Ведь ему, ей уже 6 лет! Они должны...  Ну вы же понимаете?!

Мне хотелось собрать в одном тексте все распространенные «мифы», и попробовать помочь детям посмотреть на них предельно трезво, а родителям – постараться понять своих детей.

Если разбираться рационально, то получится вот что: родители в одностороннем порядке принимали решение о рождении новой жизни. Они не спрашивали у самого ребенка, хочет ли он жить с этими родителями, родиться в такое время/ в этой стране/ в данном социальном слое и т.д. Родители сами захотели, сами решили и сами привели в этот мир нового человека. За последствия своего выбора они несут, таким образом, стопроцентную ответственность.

Многие мои клиенты, находясь под прессом этого мифа, попадают в ловушку: с одной стороны, жизнь – действительно великий дар, за который стоит быть благодарным. С другой – требования благодарности со стороны родителей бывают порой настолько малосовместимы с жизнью самих детей, что итогом становится протест против этих требований, который при этом неизбежно сопровождается чувством вины. Ведь надо же «всю жизнь платить по счетам благодарности за подаренную жизнь!» И вот тут я предлагаю задуматься над словом «подарок». Ведь большинство родителей так и говорят «мы дали тебе жизнь, мы подарили». Не продали, не заключили договор возмездного оказания услуг, не вложили с целью получить дивиденды, а подарили. То есть, дали даром. Должен ли что-то за это ребенок? По факту – нет. И жесткие фразы иных протестующих детей в духе «я не просил вас меня рожать и я вам ничего не должен» - увы, суровая правда.

Посмотрим на ситуацию со стороны родителей. Приходится признать, что на самом деле решение о ребенке мало у кого из них по-настоящему осознано. В нем участвует масса факторов: сам по себе инстинкт, который не всегда осмысливается, постоянный прессинг со стороны общества/родственников, который сводится к тому, что если ты не продолжил род – ты не можешь считаться полноценным и состоявшимся, потребность быть кем-то по-настоящему любимым (если есть острый дефицит любви со стороны партнера или родных). В общем, часто на деле получается так, что ребенок – не свободный выбор родителей, а некая необходимость, потребность самоутвердиться и/или что-то компенсировать. А отсюда и требования. Ведь ребенок оказывается важен не сам по себе, а в качестве гаранта исполнения неких ожиданий, которые на него возложены.

Вот примеры реалий, в которых жили многие родители современных взрослых детей: попытки удержать мужчину ребенком (в случае если это не удается, мать часто испытывает неосознанное разочарование вребенке – тот «не выполнил своей функции», а если отец остался, то тогда уже он часто выливает свою злость именно на «предлог», заставивший его остаться в семье, хотя тоже редко это осознает). Или женщина, не видя никакого другого выхода, родила ребенка «для себя», а потом страдает от того, что он не хочет посвятить всю свою жизнь ей одной. Или брак, который родители сохранили только «ради детей», впоследствии будучи не в состоянии жить друг с другом наедине, постоянно держат взрослых детей рядом – так неосознанно оба пытаются оправдать то, ради чего продолжали, возможно, ненужные им уже отношения. Или мужчина, которого убедили в том, что «вырастить сына» - это его долг, и мужчина искренне, казалось бы,


ждет потомства, а потом вдруг понимает, что все это никакого интереса у него не вызывает, и он не знает, как общаться со своими детьми. Те, кто хотел бы делать карьеру или жить какой-то другой жизнью, в которой раннему рождению детей не было места, сдаются под напором матерей и отцов «осчастливь нас внуками!» А потом раздражаются на детей, потому что те мешают им жить… Примеры приводить можно долго. Главное же в том, что большинство таких родителей не осознают свои мотивы до конца. И искренне порой считают, что требуют разумных вещей.

Возвращаясь к теме долженствования, опять упираемся в тот же мотив: а как маленький ребенок может нести ответственность за возложенные на него ожидания? Как он может нести ответственность за то, что его мама или папа не получили любви в достатке? Или за то, что они просто не подумали в момент страсти о том, нужен ли им ребенок вообще в данный момент? Или за то, что кто-то из родителей боялся показаться другим несостоявшимся, и потому решился рожать ребенка? Увы, суровая правда опять-таки в том, что это проблемы самого родителя. Но никак не ребенка. И приходится признать, что по каким бы причинам родитель не сделал бы свой выбор – выбор остается выбором родителя как взрослого человека. Выбор подарить жизнь, а не подписать контракт на пожизненную ренту.

Есть еще и такой нюанс: родители часто боятся (осознанно или нет), что ребенок будет малоконтролируем, что сами родители не станут для него авторитетом, и поэтому аргументы «потому что я твой отец/твоя мать, я тебя привел/а в этот мир, и поэтому ты должен меня слушать» становятся каждодневной реальностью. В результате авторитет завоевывается не через поступки, которые могли бы вызвать у ребенка уважение, а через страх и давление. Что по-своему эффективно, но не формирует по-настоящему теплых отношений между родителем и ребенком. При этом я советую уже повзрослевшим детям задуматься о простой вещи: если родители вот так завоевывали авторитет ребенка, если они боялись, что их не будут слушаться – как у них в таком случае обстояло дело с самооценкой? Станет ли уверенный в себе человек, живущий полной жизнью, счастливый и ценящий самого себя, давить на ребенка с целью «выжать» из него страх, чувства вины и долга? По-моему, ответ очевиден.

А благодарность за жизнь… А она всегда есть в тех семьях, где родители привели ребенка в мир осознанно, и с самого начала понимали, что в мир пришел свободный человек, которому они могут помочь развиваться, а потом он будет жить свою жизнь и делать свой выбор. А родители останутся жить свою. Там, где нет давления, жестких требований, запугивания и манипуляций, дети естественным образом выражают благодарность за подарок жизни. Потому что хотят. Как и родители действительно хотели помочь им вырасти. Ради самих детей, а не ради своих ожиданий.

С новым 2013 годом!!! Берегите себя и свих деток!!!

Продолжение следует......

Елена Глушко http://elenaglushko.ru/